Кто из питерцев не знает о площадке Аркадия Михайловича Канцепольского, находившейся между 6 и 8 домами на улице Зины Портновой?
В детстве я жила в доме номер 8 на этой улице. Окна нашей квартиры выходили прямо на площадку, на которой были прогуляны лучшие годы моей жизни.
Наши квартиры находились напротив, а моя бабушка (по отцу) была хорошей подругой Аркадия Михайловича и Ирины (Юсуповой).
В молодости Аркадий Михайлович был степистом-чечёточником, он танцевал юмористические номера.
А Ирина - цирковая акробатка, была его партнершей.
Когда они оба вышли на пенсию (где-то в конце 70-х), то поселились там.
Наши семьи часто ходили в гости друг к другу. Аркадий Михайлович приходил по праздникам, то в костюме Карлсона - на мой день рождения, то переодевшись Дедом Морозом - на Новый Год.
Когда я не хотела ложиться спать, бабушка грозила мне тем, что позвонит ему, чтобы тот привёл Рамзеса - ругаться на меня, непослушную девочку. И звонила. И он приходил. И это было страшное зрелище - здоровенный и красивый дог, стоящий в дверном проёме. Но уложить меня это не помогало, а скорее приводило меня в такой неописуемый восторг, что заснуть я не могла ещё часа два.
Та площадка была просто сказочной, в прямом смысле этого слова:
Там была и избушка на курьих ножках, на самом деле поворачивающаяся туда-сюда.
И фонтан в виде каменного цветка, над которым работал Данила-мастер.
И мельница в разноцветных мигающих лампочках.
И Мойдодыр - "умывальников начальник и мочалок командир".
И маленькое колёсико обозрения.
И импровизированный батут, сооружённый из старой пружинной кровати.
И замок Кота в сапогах.
И настоящий колодец.
И старая стиральная машина, в барабан которой разрешалось залезть, чтобы покрутиться, уперевшись в стенки руками и ногами.
И карусель с велосипедом, мотоциктом, собакой и кем-то ещё, крутящимися вокруг ракеты, установленной в самом центре. В кабине ракеты было всё - и сиденье управляющего, и панель с кнопочками, и круглое смотровое окошко. Было счастьем усесться в эту кабинку, потому что она была как настоящая. Аркадий Михайлович раскручивал карусель, и, чтобы детям не было обидно долго ждать своей очереди, приговаривал - "Станция Березайка, кому надо - вылезай-ка!", и обидно не было никому и никогда.
Там была большая раскачивающаяся на пружине бочка, в которую он сажал детей и накрывал крышкой, раскачивая её и читая отрывок из сказки А.С. Пушкина:
"И царицу в тот же час
В бочку с сыном посадили,
Засмолили, покатили
И пустили в Окиян —
Так велел-де царь Салтан.
В синем небе звезды блещут,
В синем море волны хлещут;
Туча по небу идет,
Бочка по морю плывет.
Словно горькая вдовица,
Плачет, бьется в ней царица;
И растет ребенок там
Не по дням, а по часам.
День прошел, царица вопит...
А дитя волну торопит:
„Ты, волна моя, волна!
Ты гульлива и вольна;
Плещешь ты, куда захочешь,
Ты морские камни точишь,
Топишь берег ты земли,
Подымаешь корабли —
Не губи ты нашу душу:
Выплесни ты нас на сушу!“
И послушалась волна:
Тут же на берег она
Бочку вынесла легонько
И отхлынула тихонько.
Мать с младенцем спасена;
Землю чувствует она.
Но из бочки кто их вынет?
Бог не уж то их покинет?
Сын на ножки поднялся,
В дно головкой уперся,
Понатужился немножко:
„Как бы здесь на двор окошко
Нам проделать?“ — молвил он,
Вышиб дно и вышел вон."
Благодаря ему, мы все знали наизусть целое море сказок, детских стихов и песен. Всё свободное пространство на площадке было разрисовано иллюстрациями к ним, а с раннего утра до обеда на всю улицу звучали детские песенки.
"Дважды два - четыре,
Дважды два - четыре,
Это всем известно в целом мире!" - об этом элементарном арифметическом действии я в первый раз услышала на площадке.
Больше всего я любила яхту "Беду" с капитаном Врунгелем и матросом Ломом. Там всё-все было всамделишное! Аркадий Михайлович стоял внизу, громко выкрикивая команды:
"Как на румбе?"
"Отдать якорь!"
"Полный вперед!"
"Прямо руль!"
"Лево руля!"
и т.д.
Мы воображали себя настоящими моряками, стояли по очереди за штурвалом, били рынду и слушались капитана, как заправские матросы.
А ещё, на площадке работал кинотеатр, в котором крутили диафильмы.
Но самой главной достопримечательностью, настоящим хозяином всего этого сказочного царства был Рамзес. Чудо-собака, катающая детей в красивых расписных санях по всему двору.
Ещё в моём детстве площадку поджигали дважды. После смерти Аркадия Михайловича её в очередной раз подожгли. В тот день (или, скорее, в ту ночь) спалили волшебную мельницу.
Когда я оттуда переезжала, площадки уже давно не было. Только табличка с правилами поведения висела высоко на дереве, как немой укор бессовестным вандалам:
"Всем гостям мы очень рады,
кто не лезет за ограду.
Кто пришел к нам пошалить,
с тем не будем мы дружить.
Кто пришел озорничать,
рвать цветы, траву топтать,
про того скажу Рамзесу,
он не будет их катать!" - гласила она.
Когда-то угроза, что Рамзес не покатает тебя на своих санях, просто ужасала любого ребёнка.
Но теперь на месте площадки парковка, и владельцам стоящих на ней машин (некоторые из которых, кстати, тоже росли на этой площадке) нет дела до каких-то там саней, с запряжённым в них догом. У них есть свои "сани" с несколькими лошадиными силами, которые катают их когда угодно, вне зависимости от их поведения.
В детстве я жила в доме номер 8 на этой улице. Окна нашей квартиры выходили прямо на площадку, на которой были прогуляны лучшие годы моей жизни.
Наши квартиры находились напротив, а моя бабушка (по отцу) была хорошей подругой Аркадия Михайловича и Ирины (Юсуповой).
В молодости Аркадий Михайлович был степистом-чечёточником, он танцевал юмористические номера.
А Ирина - цирковая акробатка, была его партнершей.
Когда они оба вышли на пенсию (где-то в конце 70-х), то поселились там.
Наши семьи часто ходили в гости друг к другу. Аркадий Михайлович приходил по праздникам, то в костюме Карлсона - на мой день рождения, то переодевшись Дедом Морозом - на Новый Год.
Когда я не хотела ложиться спать, бабушка грозила мне тем, что позвонит ему, чтобы тот привёл Рамзеса - ругаться на меня, непослушную девочку. И звонила. И он приходил. И это было страшное зрелище - здоровенный и красивый дог, стоящий в дверном проёме. Но уложить меня это не помогало, а скорее приводило меня в такой неописуемый восторг, что заснуть я не могла ещё часа два.
Та площадка была просто сказочной, в прямом смысле этого слова:
Там была и избушка на курьих ножках, на самом деле поворачивающаяся туда-сюда.
И фонтан в виде каменного цветка, над которым работал Данила-мастер.
И мельница в разноцветных мигающих лампочках.
И Мойдодыр - "умывальников начальник и мочалок командир".
И маленькое колёсико обозрения.
И импровизированный батут, сооружённый из старой пружинной кровати.
И замок Кота в сапогах.
И настоящий колодец.
И старая стиральная машина, в барабан которой разрешалось залезть, чтобы покрутиться, уперевшись в стенки руками и ногами.
И карусель с велосипедом, мотоциктом, собакой и кем-то ещё, крутящимися вокруг ракеты, установленной в самом центре. В кабине ракеты было всё - и сиденье управляющего, и панель с кнопочками, и круглое смотровое окошко. Было счастьем усесться в эту кабинку, потому что она была как настоящая. Аркадий Михайлович раскручивал карусель, и, чтобы детям не было обидно долго ждать своей очереди, приговаривал - "Станция Березайка, кому надо - вылезай-ка!", и обидно не было никому и никогда.
Там была большая раскачивающаяся на пружине бочка, в которую он сажал детей и накрывал крышкой, раскачивая её и читая отрывок из сказки А.С. Пушкина:
"И царицу в тот же час
В бочку с сыном посадили,
Засмолили, покатили
И пустили в Окиян —
Так велел-де царь Салтан.
В синем небе звезды блещут,
В синем море волны хлещут;
Туча по небу идет,
Бочка по морю плывет.
Словно горькая вдовица,
Плачет, бьется в ней царица;
И растет ребенок там
Не по дням, а по часам.
День прошел, царица вопит...
А дитя волну торопит:
„Ты, волна моя, волна!
Ты гульлива и вольна;
Плещешь ты, куда захочешь,
Ты морские камни точишь,
Топишь берег ты земли,
Подымаешь корабли —
Не губи ты нашу душу:
Выплесни ты нас на сушу!“
И послушалась волна:
Тут же на берег она
Бочку вынесла легонько
И отхлынула тихонько.
Мать с младенцем спасена;
Землю чувствует она.
Но из бочки кто их вынет?
Бог не уж то их покинет?
Сын на ножки поднялся,
В дно головкой уперся,
Понатужился немножко:
„Как бы здесь на двор окошко
Нам проделать?“ — молвил он,
Вышиб дно и вышел вон."
Благодаря ему, мы все знали наизусть целое море сказок, детских стихов и песен. Всё свободное пространство на площадке было разрисовано иллюстрациями к ним, а с раннего утра до обеда на всю улицу звучали детские песенки.
"Дважды два - четыре,
Дважды два - четыре,
Это всем известно в целом мире!" - об этом элементарном арифметическом действии я в первый раз услышала на площадке.
Больше всего я любила яхту "Беду" с капитаном Врунгелем и матросом Ломом. Там всё-все было всамделишное! Аркадий Михайлович стоял внизу, громко выкрикивая команды:
"Как на румбе?"
"Отдать якорь!"
"Полный вперед!"
"Прямо руль!"
"Лево руля!"
и т.д.
Мы воображали себя настоящими моряками, стояли по очереди за штурвалом, били рынду и слушались капитана, как заправские матросы.
А ещё, на площадке работал кинотеатр, в котором крутили диафильмы.
Но самой главной достопримечательностью, настоящим хозяином всего этого сказочного царства был Рамзес. Чудо-собака, катающая детей в красивых расписных санях по всему двору.
Ещё в моём детстве площадку поджигали дважды. После смерти Аркадия Михайловича её в очередной раз подожгли. В тот день (или, скорее, в ту ночь) спалили волшебную мельницу.
Когда я оттуда переезжала, площадки уже давно не было. Только табличка с правилами поведения висела высоко на дереве, как немой укор бессовестным вандалам:
"Всем гостям мы очень рады,
кто не лезет за ограду.
Кто пришел к нам пошалить,
с тем не будем мы дружить.
Кто пришел озорничать,
рвать цветы, траву топтать,
про того скажу Рамзесу,
он не будет их катать!" - гласила она.
Когда-то угроза, что Рамзес не покатает тебя на своих санях, просто ужасала любого ребёнка.
Но теперь на месте площадки парковка, и владельцам стоящих на ней машин (некоторые из которых, кстати, тоже росли на этой площадке) нет дела до каких-то там саней, с запряжённым в них догом. У них есть свои "сани" с несколькими лошадиными силами, которые катают их когда угодно, вне зависимости от их поведения.
-
-
13.08.2013 в 12:01-
-
13.08.2013 в 12:26Я во времена существования этой площадки, можно сказать, не знала, что значит "нечего делать" или "мне скучно". Чуть что - сразу туда. А сколько друзей было там встречено! Со многими из них до сих пор общаюсь.
-
-
15.08.2013 в 13:42оч давно даже по новостям репортаж показывали об этой площадке
жаль, но ни разу не был там. Даже мельком не видел
-
-
15.08.2013 в 13:48там здорово было